Ложе из роз - Страница 64

– Не помню, – отозвалась Кассандра.

– Миссис Тесье… – Люциан Ллойд смотрел на нее так, будто она была его любимым, но шаловливым и непослушным ребенком. – Это ваш первый и, надеюсь, последний опыт, связанный с перекрестным допросом в уголовном деле.

Мэлори Мейсон вскочила на ноги:

– Ваша честь!

– Мистер Ллойд. – Выражение лица судьи Барнс ясно показывало, кого она считает непослушным и шкодливым. – Суд не нуждается в ваших прогнозах.

– Конечно, конечно. Благодарю вас, ваша честь. Я просто хотел, чтобы миссис Тесье поверила: в конце тоннеля брезжит свет.

– Она это понимает. Полагаю, ее проинструктировали относительно правил ведения перекрестного допроса. Возможно, нам удастся сэкономить время, если я кое-что напомню.

Судья Барнс повернулась к Кассандре:

– Вы обязаны дать защитнику возможность задать вопрос, даже если он выскажет утверждение, которое покажется вам неверным, и вы с ним не согласитесь. У защитника нет права свидетельствовать, давать показания, а я прекрасно представляю, что такое свидетельство. Поэтому вы можете быть спокойны. Договорились?

– Да.

– Мистер Ллойд, пожалуйста, продолжайте.

– Благодарю, ваша честь.

Люциан Ллойд снова как ни в чем не бывало обратился к Кассандре:

– Вы никогда не говорили мистеру Форесту, что были замужем?

– Нет, – прошептала Кассандра, все еще не в силах унять дрожь.

Тем временем Ллойд снова обратился к своим заметкам, однако на этот раз вопрос, который он задал, не стал для Кассандры неожиданностью.

– Прежде вы никогда никому не говорили о насилии, о котором заявили суду?

– Нет, не говорила.

«Тварь. Тварь», – твердила про себя Кассандра. Мантра явилась как бы сама собой, без усилий с ее стороны, и она почувствовала, что дрожь начала понемногу успокаиваться.

– Очень хорошо, миссис Тесье, кто-то прекрасно подготовил вас к перекрестному допросу.

Люциан Ллойд сделал настолько странное движение, что Кассандре захотелось назвать его не «тварью», а «змеей». Теперь он и вправду был похож на дрессированную кобру, готовящуюся нанести удар.

– Ну а как насчет вашего ребенка, миссис Тесье? Об этом вы говорили Роберту?

Мэлори Мейсон побагровела.

– Ваша честь, мистер Ллойд спрашивает свидетельницу о вещах, не имеющих отношения к делу.

Судья бросил предупреждающий взгляд на представителя защиты:

– Мистер Ллойд?

– Миссис Мейсон сама начала, ваша честь. Если вы обратитесь к документу номер двадцать пять как к вещественному доказательству, вы найдете там отчет доктора Аманды Прентис, гинеколога, осматривавшего миссис Тесье тридцать первого октября. Доктор Прентис описала состояние шейки матки миссис Тесье как размягченное, проницаемое, а это значит, я цитирую, что «миссис Тесье рожала по крайней мере раз, а возможно, и больше». Миссис Прентис – свидетельница обвинения. Сомневается ли миссис Мейсон в точности экспертизы?

– Миссис Мейсон?

– Народ штата хочет знать, ваша честь, имеет ли вопрос отношение к рассматриваемому делу.

– И каков ваш ответ, мистер Ллойд?

– Похоже, эти сведения достоверные, ваша честь. Миссис Тесье не говорила Роберту Форесту о своем браке. Она ни разу не упомянула до дачи показаний в суде ни об одном случае так называемого насилия. А теперь, ваша честь, я хочу обратить особое внимание на то, что мы никогда прежде ничего не слышали о ребенке – возможно, ребенке мистера Фореста.

– Все это лишь спекуляция! – настаивала Мэлори Мейсон.

– Несомненно, – ответил Люциан Ллойд. – Я уверен, что миссис Тесье поможет прояснить этот вопрос, если мне будет дозволено продолжить. Здесь идет речь, ваша честь, о достоверности и доверии. Доверенность, убедительность, факты. Обвинение строит дело на предположениях о физическом насилии, чему нет свидетельств и подтверждения. Однако есть убедительные доказательства того, что миссис Тесье скрыла факт своего брака, как и факт рождения ребенка. По крайней мере одного ребенка.

– Я разрешаю вам задать вопрос, мистер Ллойд. Но будьте предельно вежливы и корректны.

– Благодарю, ваша честь. Миссис Тесье, вы говорили Роберту Форесту о вашей беременности?

Тварь. Тварь. Тварь.

– Нет.

Это был шепот, исполненный горечи и отчаяния. Отвечая, Кассандра прикрыла лицо руками, будто говорила со своим кольцом, украшенным розами, сорвавшим кожу и плоть с ее пальца.

– Это был его ребенок, миссис Тесье? Ребенок Роберта?

Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

– Миссис Тесье?

– Нет.

– Тогда не будете ли вы так любезны ответить нам, чей это ребенок…

– Возражаю! – раздался голос Мэлори Мейсон.

– Поддерживаю. Достаточно, мистер Ллойд, вы узнали что хотели.

– Да, ваша честь.

Кассандра Винтер Тесье походила теперь на сломанную марионетку. Казалось, невидимые нити, поддерживавшие ее и заставлявшие держать голову, лопнули в тот момент, когда Люциан Ллойд произнес слово «ребенок».

Защитник продолжал допрос, и каким-то чудом Кассандра нашла в себе силы ответить ему.

– Правда ли, миссис Тесье, что все сказанное вами здесь – ложь?

Кривая ухмылка адвоката казалась Кассандре точной копией кривой ухмылки Роберта, когда тот, озверев, наносил ей удар за ударом.

– Значит ли это, что ваши показания придуманы и сфабрикованы? Вы лгали Роберту Форесту с самого начала, скрывая правду о своем браке и о ребенке. А когда мистер Форест оказался не в силах переносить вашу ложь и пожелал освободиться от вас, вы решили расквитаться с ним тем способом, к которому привыкли, – вы принялись рассказывать о нем лживые истории, пытаясь подорвать его репутацию прекрасного, благородного, порядочного человека. Больше у меня нет вопросов к свидетельнице.