Ложе из роз - Страница 11

Чейзу Тесье было двадцать шесть лет, и он имел некоторый жизненный опыт. Уже лет десять у него были связи с женщинами.

– Должно быть, у вас месячные?

Ее бледные щеки вспыхнули, хотя кулачки все еще оставались сжатыми, как белые, бескровные шарики. Несмотря на все нараставшую боль, она почувствовала себя смущенной и этим удивила его и по-своему очаровала.

Ее знойная Бланш, пожалуй, не была бы в таком случае смущена.

– Да, – пробормотала она. – Верно. Я слышала, что алкоголь иногда помогает в таких случаях.

– Я тоже это слышал.

Для его любовниц эта тема не была запретной, их она ничуть не смущала. Напротив, они со сладострастием расписывали ему свои страдания в такие периоды – боль, охватывавшую их, ярость, наконец, наступление успокоения. Любовницы Чейза распространялись и о мерах, которые они принимают в подобных случаях, в частности о действии алкоголя, и предлагали полечить их лучшими винами Тесье, самыми старыми и прославленными, которые не только избавляли их от боли, но и доставляли наслаждение.

– Вы никогда не пробовали это средство прежде?

– Нет, у меня нерегулярные циклы.

Раз в шесть – восемь месяцев как знак моей принадлежности к женскому полу.

– К тому же я только недавно узнала о подобном действии алкоголя.

– В таком случае вы оказались в должное время в должном месте. Пойдемте со мной.

Чейз шагал широко, шаги его были свободными и грациозными. Он искренне хотел помочь ей. Но… пока они шли в «Синий ирис», боль несколько ослабела.

– О! – прошептала Кэсс, когда они оказались в магазине сувениров, а затем в дегустационном зале, три стены которого были из стекла и позволяли видеть розы и виноградники. Внутри всюду стояли ящики, полные безделушек, предназначенных для продажи. Столы со стеклянным верхом были украшены хрустальными вазами, в которых красовались ослепительные ирисы; сюда приглашали гостей посидеть за стаканом вина. Тут же возвышалась целая стена стеллажей с бутылками, полными лучших вин Тесье. Пол был синим, как ирисы, а рамка для стекла – кремового цвета, и вся комната несла заряд бодрости, радушия и веселья.

– Как здесь красиво!

– Благодаря Элинор.

Спасибо, что вы дали Элинор шанс и дали этот шанс нам всем…

– Как вы себя чувствуете?

– Сейчас неплохо.

– В таком случае надо использовать этот момент передышки. Какое вино вы предпочтете?

– О, все равно. Я пью очень редко.

– Вам двадцать один год?

В этом странном создании все было непохоже на то, о чем ему рассказывала Хоуп и чего ожидал Чейз.

Кассандра вызывающе вздернула подбородок:

– Да, это так.

– И должно быть, вам столько лет уже целую вечность?

– Нет, только с прошлого праздника забавной нечистой силы Хэллоуин.

– Хэллоуин? – Он внимательно посмотрел на нее: сливового цвета комбинезон, перехваченный в талии широким лиловым кушаком, черные сапоги на высоких каблуках, роскошные янтарные волосы – настоящая грива, и выражение незащищенности и уязвимости в ярко-синих глазах.

Что это? Подарок судьбы, насмешка? Искусительница или кающаяся грешница, птичка со звонким голосом или пестрый павлин?

Разве ты сам не видишь?

Все, с кем Кассандра была близка до сих пор, ставили сокрушительный диагноз сразу и не раздумывая. Да и как можно было отнестись к тощей как скелет девочке с асимметричным лицом, волосы которой всегда были бог знает в каком состоянии, – разве что как к ведьме. Все и считали ее ведьмой.

От Чейза не укрылась внезапная печаль Кэсс, и он вдруг ощутил почти непреодолимое желание обнять ее, прижать к себе, убить любого, кто причинил ей боль; но он не посмел. Однако, когда он заговорил, в голосе его прозвучала нежность.

– Знаете, – сказал он мягко, – вы, безусловно, подарок судьбы.

– О!

– А разве могло быть иначе? – Чейз указал на стену, уставленную стеллажами: – Так что вы предпочитаете?

– Что-нибудь самое дешевое. Я хочу сказать, недорогое. Конечно, я заплачу.

– Здесь цены одинаковые – всё за счет заведения. Выбирайте.

Она ничего не понимала в винах, но когда ее взгляд упал на светло-розовый напиток в столь красивой бутылке, что ее можно было принять за вазу для роз…

– Можно немного этого? – Она указала на бутылку.

– Ах этого! – В его глазах заплясали смешинки. – Это «Белый Зинфандель».

Продолжая говорить, Чейз прошелся по комнате и, вернувшись с охлажденной бутылкой, которую достал из-под стойки, откупорил ее и налил в стакан.

– А сами вы не выпьете? – спросила Кэсс, когда он подавал ей хрустальный стакан, в котором, переливаясь, сверкало вино.

– На мой взгляд, «Белый Зинфандель» слишком сладок.

– То есть напиток не для мужчины…

Он одарил ее медлительной и очень сексуальной улыбкой:

– Совершенно верно. Не для мужчины.

Кэсс хотелось ответить на его улыбку такой же дразнящей и понимающей, нежной и обольстительной улыбкой, но Бланш, как и все другие дружественные ей персонажи, отказывалась выйти из потайных закоулков ее души, потому что, прежде чем Кассандра решилась воспользоваться собственными чарами, боль в нижней части живота напомнила ей о ее женских слабостях с такой силой, что у нее перехватило дыхание.

– Пейте, – мягко настаивал Чейз.

Она подчинилась и принялась пить маленькими глотками. Вкус вина оказался столь же изысканным, как и цвет, однако оно было довольно крепким, особенно для непривычного человека, к тому же ослабевшего от боли.

– О!

– Так быстро оно не могло подействовать.

– Как видите, подействовало. Мне уже лучше.